28 января в Будапеште, в Венгерской национальной опере знаменитый казахский маэстро, главный дирижер театра «Астана Oпера» – Алан Бурибаев провел великолепную премьеру оперы «Война и мир» Сергея Прокофьева. Дальнейшие спектакли под его управлением будут исполнены в течение февраля. По этому поводу Мы связались с маэстро и задали ему несколько вопросов.
- Алан Аскарович, поздравляем Вас с премьерой. Так много прекрасных международных рецензий на Вашу работу в Венгрии, а ведущий мировой сайт классической музыки Bachtrack дал спектаклю пять звезд и назвал игру оркестра под Вашим управлением изумительной. Расскажите пожалуйста, какое место в вашем творчестве занимает “Война и мир” Прокофьева?
- Вы знаете, я много дирижирую Прокофьева, поскольку для меня он всегда являлся одним из самых любимых авторов. Я осуществил цикл из всех его симфоний в Дублине, неоднократно дирижировал оперой «Любовь к трем апельсинам» в Большом театре, исполнял его инструментальные концерты с замечательными солистами. Думаю, мне очень помогло, что я имел столь богатый прокофьевский опыт, прежде чем взяться за такую глыбу, как “Война и Мир”. Конечно, поразителен размах этого произведения, написанного по необозримому роману Толстого и даже сам по себе, факт написания оперы по такой огромной книге - ошеломителен. Также, это, пожалуй, самая густонаселенная опера в мире, в ней аж 72 персонажа, не считая хора. Представьте себе, каким должен быть кастинг, когда на «Тоску» Пуччини, для сравнения, нужны, например, лишь три основных персонажа. Поэтому, появление в афише такого названия, как “Война и мир” всегда явление событийное и привлекает внимание всего международного сообщества классической музыки. Этот проект появился в сотрудничестве Венгерской Национальной оперы с Большим театром Женевы и мне было крайне интересно поставить это эксклюзивное произведение в Будапеште и поработать с таким оперным режиссером мирового уровня, как Калисто Биейто.
- Спектакль такого размаха, несомненно, должен быть чрезвычайно труден для постановки?
- Да, этот спектакль, мягко говоря, не “воскресная прогулка по Елисейским полям”, особенно, если учесть, что все действительно завязано на дирижере. Это уникальный по своей структуре шедевр. Опера состоит из 13 картин, которые естественным образом делятся на две контрастирующие части, собственно «мир» и «войну». И если в первой части зритель следит за историей любви Наташи Ростовой и Андрея Болконского, а также ее соблазнением Анатолем Курагиным, то во второй части оперы перспектива внезапно меняется. Эта история уходит на задний план, а на первый выдвигаются новые протагонисты, народ и солдаты и из камерной по сути драмы, опера вдруг становится эпической хроникой, исследующей поведение народных масс во время войны. Во второй части Прокофьев идет на такой смелый шаг, как выведение на сцену реальных исторических лиц, Кутузова и Наполеона Бонапарта, показывая их отношение к военным действиям с противоположных точек зрения. Прокофьев работал над произведением в течение 10 лет, и мне было важно проследить эволюцию этого сочинения, как оно изменялось и укрупнялось, чтобы в итоге вылиться в нечто непохожее ни на один другой оперный спектакль.
В музыкальном плане, в опере наличествуют частые, внезапные смены темпов, обусловленные речью и эмоциональным состоянием персонажей. Мне постоянно приходится одновременно удерживать во внимании всех персонажей на сцене, как например диспетчер аэропорта должен одновременно видеть все самолеты в воздухе и не допустить их столкновения. В постановке Калисто Биейто это обостряется, так как у него абсолютно все персонажи находятся все время на сцене. Возникает настоящая «роевая толстовская жизнь». Нужно сдерживать громкость игры оркестра, чтобы не заглушать певцов, но при этом, не сводить исполнение к банальности простого аккомпанемента, девальвируя симфоническую суть произведения, поскольку инструментовка Прокофьева красочна и красноречива.
Можно сказать, что все вызовы, которые всегда возникают при постановках, в случае «Войны и мира» из-за масштабов умножаются в десять раз. Естественно, что из-за размаха и интенсивности происходящего, должно элементарно хватить сил в течение длинного вечера.
Добавлю один личный момент - для меня важно, что некоторые страницы партитуры «Войны и мира» были оркестрованы Прокофьевым в Алма-Ате, в 1942 году в эвакуации во время Второй мировой войны. Он прожил у нас тогда около года. И здесь в Будапеште, во время дирижирования на меня всегда накатывает такое теплое чувство, будто мой родной город, где я родился и вырос, передает мне привет и поддержку с родины. У меня возникает ощущение, что теплая аура Алматы вошла в страницы оркестровки партитуры.
- Напоследок, расскажите пожалуйста о Ваших дальнейших планах?
Конечно, у меня много планов в связи с «Астана Опера». Я считаю, что театр имеет большой потенциал. В нем я поставил и регулярно исполняю те классические оперные спектакли, составляющие сегодня основу репертуара театра, среди которых, имеется такая жемчужина нашего национального искусства, как опера «Абай», которой я буду дирижировать на родине сразу после венгерской постановки. С оркестром театра я начал исполнять знаковые виртуозные произведения, исполнение которых в мире позволить себе может не каждый коллектив, такие как, колоссальные симфонические полотна Густава Малера и других позднеромантических авторов. Многие эти произведения исполняются в нашей стране впервые.
Что касается моих зарубежных гастролей, то уже в марте после Венгрии, у меня поездка в Новую Зеландию и Австралию, записи в Японии и Великобритании, новая постановка «Евгения Онегина» в Словенской национальной опере, а немного позже тоже «Онегин» в Хельсинки в Финской национальной опере, выступления на фестивале Джордже Энеску в Бухаресте, затем концерты в Нюрнберге. Кроме того, в планах, скорее в желаниях, которые нечасто совпадают с планами, проводить больше времени с семьей.
- Большое спасибо за интервью, Алан Аскарович и желаем Вам удачных дальнейших спектаклей и интересных проектов!
